Поэты пражского «Скита»

Как на снежном на юру.
На железном на ветру
Встала вьюга на хвосты.
Смяла черные кусты,
Перекрутами дымится.
Кто-то в поле мчится, мчится.
Через ветер, через ночь.
Колокольчику невмочь:
Захлебнулся, закружился,
Оторвался, покатился
По опушке на сумёт,
Там и сгинет, пропадет.

Сразу станет тишина,

Глянет байная весна,
Зацветает сон-трава.
И в лазоревом тумане
На далеком океане
Поднимаются со дна
Золотые острова.

«Вышгород». 1999. № 6

«Вдоль по гребню катится телега…»

Вдоль по гребню катится телега.
Пыль струится из-под колеса,
И уходят с вольного разбега
Вниз поля, овраги да леса.

И плывут широкие просторы.

Льется в них упругих зноев ток;
Льнет ко мне, тихонько с ветром споря,
С легких плеч струящийся платок.

Милый друг, ведь счастье вот такое:

Чуть грустя, любить издалека.
Долгий день в торжественном покое
К вечеру готовит облака.

ОБОРОТЬ

      По-над пашеньем на взгорье — не седые собирались ведуны, —
замолились моховые валуны золотому вечеру над морем.
      Изначальные открылись времена, на пол-неба теремятся терема,
а над морем хмелевые вздроги; заветрели на просторе корабли, за —
червонили седые короли на высоком теремном пороге.
      Расстилаются багряные ковры, закликаются пресветлые пиры.
              И — не месяцы метнули якоря над крыльцом в косые черепи —
              цы — поднимаются, парчою серебрясь, королевичи в жем —
              чужные светлицы.

* * *

Море ль,
горы ль,
небо ль,
колебля,
заворачивают рули, ползут, лезут, тяжелые корабли.
                                            — Горючими смолами протравлено мясо, —
                                           Стучит железо.
                                            Ржут кони.
Громы гремучие, молоньями опоясаны, ладьи гонят, волны треплют. —
Скрип,
скреп,
Хлип
в хлябь
влип. —
                                           Эй, не ослабь —
                                           на перехват
                                           в закат, в закат…

* * *

Разгораются стожары — многозвонные пиры, гремлют кованные чары и роняют янтари. И по бархату струится светловейное вино; свищут огненные птицы в самоцветное окно, ветви яростно качают
                                     взад-вперед, взад-вперед…
расплетают, заплетают ворожейный хоровод. Зазвенели колокольцем зорь венки.
Зорь венки вьются в кольца, кольца — в кольца, колоко

лятся вьюнки.Кто уловит, кто поймает переливную кайму?
— Жаро-птицы только знают, да не скажут никому.
Знают только жаро-птицы, никому не говоря, ждут, когда испепелится раскаленная заря. А царевне спится.
                                                                           Снится —
золотою вереницей тонут в море якоря.

* * *