Приключения Пиноккио

По счастью, берег был уже близко. Выбежав на кручу, Пиноккио совершил великолепный прыжок — ни одна лягушка не скакнула бы лучше — и плюхнулся в воду.

Алидоро пытался затормозить, но скорость бега оказалась слишком большой, и он тоже полетел в море. Храбрый пёс не умел плавать, он с трудом удерживал нос над поверхностью и отчаянно молотил по воде лапами. Увы, чем яростней он боролся, тем глубже погружался в воду.

Наконец он снова вынырнул и прорычал с выпученными от ужаса глазами:

— На помощь! Тону!

— Ну и тони себе! — откликнулся Пиноккио, наконец-то почувствовавший себя в безопасности.

— Пиноккио, помоги мне! Спаси меня!

Эти мольбы тронули доброе сердце Пиноккио. Подплыв к псу поближе, он спросил:

— Если я спасу твою жизнь, обещаешь оставить меня в покое и больше не преследовать?

— Да! Обещаю! Только, умоляю, быстрее! Ещё чуть-чуть, и мне конец!

Пиноккио ещё колебался, но в эту секунду ему вспомнились слова отца Джепетто, говорившего, что добрые дела возвращаются добром. И тогда он подплыл к Алидоро, обеими руками ухватил его за хвост и, собрав все свои силы, вытащил на сушу, целого и невредимого.

Бедный пёс даже не мог держаться на ногах. Он так наглотался солёной воды, что раздулся, будто воздушный шар. Но Пиноккио, не зная, стоит ли ему доверять, счёл за лучшее снова броситься в воду. Отплыв от берега на безопасное расстояние, он крикнул псу:

— Прощай, Алидоро! Счастливого тебе пути! Передай мои наилучшие пожелания всем домашним!

— Прощай, Пиноккио! — ответил пёс. — Тысячу раз спасибо за то, что ты спас мне жизнь. Ты оказал мне великую услугу, а в этом мире что даётся, то и возвращается. Можешь всегда рассчитывать на меня.

Пиноккио плыл, держась ближе к берегу.

Наконец ему показалось, что он нашёл достаточно безопасное местечко. Он высмотрел среди скал пещеру, над которой вился дымок.

— Должно быть, в этой пещере горит костёр, — сказал себе Пиноккио. — Тем лучше. Обсохну, согреюсь... А что потом? Ладно, там видно будет.

И он направился к скалам. Пиноккио уже готов был выбраться на каменистый берег, как вдруг почувствовал, что какая-то сила тянет его из воды и поднимает в воздух. Он попытался вырваться, но было уже слишком поздно: к своему крайнему изумлению, Пиноккио обнаружил, что очутился в огромной сети вместе с множеством рыб разных размеров и видов. Рыбы эти бились и трепыхались, как обезумевшие, в безуспешных попытках высвободиться из сети.

В это время из пещеры вышел рыбак. Он был до того безобразен и страшен, что больше походил на какое-то морское чудовище. Голова рыбака густо поросла травой, его кожа, глаза и длинная борода — всё было зелёного цвета. Он смахивал на исполинскую ящерицу, вставшую во весь рост на задние лапы.

Вытащив сеть из моря, рыбак удовлетворённо воскликнул:

— Вот это удача! Закачу сегодня настоящий рыбный пир!

— Повезло мне, что я не рыба, — сказал себе Пиноккио, немного приободрившись.

Рыбак отнёс сеть в тёмную, задымлённую пещеру. В самом центре её шипела огромная сковорода с кипящим маслом, источавшая такой мерзкий запах, что от него перехватывало дыхание.

— Посмотрим, что у нас за улов! — сказал зелёный рыбак, запустил в сеть огромную ручищу, такую большую, что она больше напоминала лопату, и выгреб целую горсть барабульки.

— Хорошая получится барабулька! — сказал он. Понюхал рыбёшек и швырнул в чан, даже не налив туда воды.

Рыбак проделал это несколько раз. Вытаскивая рыбу из сети, он приговаривал, посмеиваясь:

— Славная мерлушка! Какие восхитительные сардинки! Превосходные крабы! Бесподобные маленькие анчоусы!

Наконец в сети остался один Пиноккио.

Рыбак даже удивился, вытащив его. Он широко раскрыл свои большие зелёные глаза и воскликнул:

— А это что за рыбина? Не припомню, чтобы раньше я ел такую!

Он оглядел деревянного мальчишку с ног до головы и в конце концов изрёк:

— Знаю! Это, наверно, рак!

Пиноккио, очень обиженный, что его спутали с раком, ответил:

— За кого это вы меня приняли? Тоже мне, рака нашли. Очень любезно, ничего не скажешь. Я кукла!

— Кукла? — переспросил рыбак. — По правде говоря, такая рыба для меня в новинку. Тем лучше. Я съем тебя с большим удовольствием.

— Как это — съедите? Вы что, не понимаете? Не слышите, что я говорю и рассуждаю так же, как и вы?

— Истинная правда, — согласился рыбак. — И потому что ты говоришь и рассуждаешь, я отнесусь к тебе со всем подобающим уважением.

— Это как же?

— В знак моего дружеского расположения я предоставлю тебе самому выбрать, как тебя приготовить. Предпочитаешь быть зажаренным на сковородке или тушённым в томатном соусе?

— По правде говоря, — ответил Пиноккио, — если уж выбирать, то я предпочёл бы свободу, чтобы вернуться домой.

— Шутишь?! Думаешь, я упущу возможность попробовать такую редкую рыбу? В этих водах, могу тебя заверить, куклы не каждый день попадаются. Что ж, предоставь мне решать. Пожарю тебя на сковороде вместе с другой рыбёшкой, ты будешь доволен — в компании всегда веселее.

Тут несчастный Пиноккио принялся плакать и умолять о пощаде, всхлипывая:

— Ну почему я не пошёл сегодня в школу? Послушался приятелей, а теперь расплачиваюсь!