Приключения Пиноккио

— На все сто уверен.

— Какая чудесная страна, — снова повторил Пиноккио мечтательно. Затем он добавил решительным тоном: — Ну что ж, в последний раз прощай, желаю доброго пути. Когда, значит, ты уезжаешь?

— Осталось чуть больше часа.

— Какая жалость! Если бы только час, я, пожалуй, рискнул бы подождать ещё.

— А как же Фея?

— Я и так уже опоздал. Вернусь домой часом позже, разницы никакой.

— Подумай, Пиноккио! А если Фея станет ругаться?

— Ну и пусть. Поругается и перестанет.

Тем временем уже совсем стемнело. И тут вдалеке друзья заметили маленький огонёк, который приближался к ним с каждой минутой. Слышались уже голоса и звук трубы, слабый, как жужжание комара.

— Это они! — воскликнул Фитилёк, вскакивая на ноги.

— Что это? — шёпотом спросил Пиноккио.

— Карета, которая едет за мной. Ну что, поехали с нами? Да или нет?

— Но это действительно правда, — спросил Пиноккио, — что детям в этой стране не нужно учиться?

— Никогда в жизни!

— Какая прекрасная, чудесная страна!

ГЛАВА 31 Не обращая внимания на предупреждения говорящего ослика, Пиноккио вместе с Фитильком прибывает в Страну Игр

Наконец карета приблизилась. Её колеса были обмотаны тряпками, и двигалась она без малейшего шума. Тащили карету двенадцать пар ослов, все они были одинаковых размеров, но разной масти. Одни были серые, другие белые, а третьи крапчатые. А некоторые — в жёлтую и синюю полоску.

Но самое удивительное, что все двенадцать пар, то есть все двадцать четыре ослика, не были подкованы, как обычные вьючные животные. Вместо подков на копытах красовались башмаки из белой кожи.

А кучер?

Представьте себе человечка, которого перепрыгнуть легче, чем обойти, человечка мягкого, лоснящегося, как кусок масла, с лицом круглым, как апельсин, улыбающимся ртом и вкрадчивым ласковым голосом — точь-в-точь как у кошки, выпрашивающей у хозяйки сливок.

Он нравился всем мальчикам с первого взгляда, и они торопились занять место в его экипаже, не сомневаясь, что есть на свете райский уголок, и называется он Страна Игр.

Мальчишек в возрасте от восьми до двенадцати лет было в карете как сельдей в бочке. Об удобстве не приходилось и думать, все стояли вплотную, так, что даже дышать было трудно. Но никто не сетовал и не хныкал. Мальчишки думали только об одном: через несколько часов они попадут в страну, где нет ни учебников, ни школ, ни учителей, и в счастливом ожидании не замечали ни усталости, ни неудобств, ни голода, ни жажды, и даже спать никому не хотелось.

Карета остановилась, и кучер, гримасничая и ухмыляясь, обратился к Фитильку:

— Скажи, милый мальчуган, хочешь ли ты поехать в нашу чудесную страну?

— Конечно, хочу!

— Но должен сказать, дорогое моё дитя, что мест в карете уже не осталось. Сам видишь: она полна!

— Неважно! — откликнулся Фитилёк. — Раз внутри места нет, поеду сзади, на облучке.

И он лихо запрыгнул на облучок.

— Ну а ты, мой лапочка, — обратился кучер к Пиноккио сладким голосом. — Что ты собираешься делать? Поедешь с нами или останешься?

— Останусь, — ответил Пиноккио. — Я иду домой. Я собираюсь учиться и ходить в школу, как подобает всем хорошим детям.

— Ну, скатертью дорога!

— Пиноккио! — закричал Фитилёк. — Давай к нам! Поедем вместе, повеселимся!

— Нет-нет, ни за что!

— Давай с нами, будет так весело! — послышались другие голоса из кареты.

— Но что скажет Фея, если я уеду с вами? — спросил Пиноккио, понемногу сдаваясь под мощным нажимом.

— Да какая тебе разница, — сказал Фитилёк. — Только подумай: мы едем в страну, где можно играть с утра до вечера.

Пиноккио ничего не ответил, только тяжело вздохнул. А потом вздохнул снова. И наконец, после третьего вздоха, спросил:

— Осталось одно местечко? Я тоже поеду.

— Все места заняты, — ответил человечек. — Но я несказанно рад, что ты едешь с нами, и готов уступить тебе место на козлах.

— А как же вы?

— О, я пройдусь пешком.

— Нет, я не могу этого допустить. Я лучше поеду на одном из ваших осликов! — воскликнул Пиноккио.

С этими словами он направился к ослику, стоявшему справа в первой паре, и попробовал взобраться на него. Но ослик так лягнул Пиноккио, что тот полетел вверх тормашками.

Можете себе представить, как хохотали мальчишки — свидетели этой сцены.

Один только кучер не смеялся. Он приблизился к взбунтовавшемуся ослику, сделал вид, будто гладит его, а сам наклонился и откусил ему кончик уха!

Тем временем разобиженный Пиноккио поднялся на ноги и взлетел на спину несчастного животного. Прыжок получился настолько эффектным, что мальчики разом перестали смеяться, захлопали в ладоши и завопили: «Молодец, Пиноккио!»

Но ослик неожиданно взбрыкнул задними ногами и выкинул Пиноккио на самую середину дороги.

Снова грянул хохот, но маленький человечек не смеялся и в этот раз. Он с таким чувством обнял ослика, что откусил ему кусок второго уха. Затем он обратился к деревянному человечку:

— Залезай, не бойся. Этот осёл — редкий упрямец, но я кое-что шепнул ему на ухо, и теперь, надеюсь, он будет смирным и сговорчивым.