Надкусив меня пару раз, рыбы поняли, что я им не по зубам. Они расплылись кто куда и даже спасибо не сказали. Теперь, надеюсь, вам понятно, как случилось, что вы выудили деревянную куклу вместо дохлого осла.
— Хватит с меня твоих сказок! — заорал разъярённый крестьянин. — Я потратил на тебя пять медных монет и хочу получить свои деньги обратно! Знаешь, что я сделаю? Отведу тебя на рынок и продам на дрова!
— Продавайте, что ж тут поделать! — вздохнул Пиноккио.
Но, сказав это, он прыгнул обратно в воду и, отплыв подальше от берега, крикнул своему незадачливому владельцу:
— Прощайте, хозяин! В следующий раз, как вздумаете сделать барабан из ослиной шкуры, вспомните обо мне!
Он засмеялся и поплыл дальше, потом обернулся и громко крикнул:
— Прощайте, хозяин! В следующий раз, как вам понадобится полено на дрова, вспомните обо мне!
И в мгновение ока он уплыл так далеко, что его почти не стало видно. Лишь маленькая чёрная точка мелькала над водой, то пропадая из виду, то появляясь снова.
Пиноккио плыл себе, куда глаза глядят, и скоро заметил поднимающуюся из моря белую скалу. На вершине её стояла козочка; она призывно блеяла, как будто звала Пиноккио.
Но вот что самое любопытное: шерсть у неё была не белая, не черная, и не двухцветная, как это часто встречается у коз, а голубая, ярко-голубая, по цвету напоминающая волосы прекрасной Феи.
Представьте, как сильно забилось сердце бедного Пиноккио! Он собрал все оставшиеся силы и быстро поплыл к белой скале. И он был уже близок к цели, как вдруг из воды поднялось и стало стремительно приближаться к Пиноккио исполинское морское чудовище. На его развёрстую пасть с рядами огромных острых зубов нельзя было смотреть без содрогания.
И знаете, что это было за чудовище?
Это была гигантская Акула, уже не раз упоминавшаяся в нашей истории и прозванная Губительницей рыб и рыбаков за свою жестокость и ненасытность.
При виде этого страшилища Пиноккио обуял ужас. Он пытался то уклониться в сторону, то плыть быстрее. Но огромная рыбина с распахнутой пастью неслась за ним как стрела.
— Быстрее, Пиноккио, сюда! — кричала ему маленькая козочка.
Пиноккио плыл, напрягая все свои силы.
— Скорее, Пиноккио, чудовище совсем рядом!
Пиноккио летел, как пуля, выпущенная из ружья. Он уже почти достиг скалы, и козочка протягивала передние ножки, чтобы вытащить его из воды.
Но было слишком поздно! Чудовище настигло Пиноккио и, вобрав в себя воздух, втянуло его внутрь. Акула проглотила деревянного человечка с такой яростью, что Пиноккио, провалившись в её желудок, больно ударился и лишился чувств на целых четверть часа.
Придя в себя, он не мог понять, где находится. Вокруг царила такая непроглядная тьма, что Пиноккио даже подумал, не свалился ли он в бутылку чернил. Он прислушался, но не услышал ничего, кроме шума ветра, порывы которого время от времени ударяли ему в лицо. Сначала Пиноккио не мог понять, откуда здесь ветер, но потом сообразил: это работают лёгкие чудовища. Надо сказать, что у Акулы была астма, её вздохи были похожи на резкие порывы ветра.
Пиноккио пытался сохранять мужество, но, убедившись, что находится в брюхе Акулы, принялся плакать, кричать и звать:
— Спасите! На помощь! Ох, бедный я, бедный, неужели никто меня отсюда не вытащит?
— Ну и кому, скажи на милость, тебя отсюда вытаскивать, несчастный ты дурачок? — послышался в темноте дребезжащий голос.
— Кто здесь? — спросил Пиноккио, замирая от ужаса.
— Это я, Тунец, Акула проглотила меня за компанию с тобой. А ты что за рыба такая?
— Никакая я не рыба. Я деревянный человечек по имени Пиноккио.
— А если ты не рыба, как же ты позволил чудовищу себя проглотить?
— Ничего я не позволял. Оно само проглотило! И что нам теперь делать в этой темноте?
— Смириться и ждать, когда Акула нас переварит.
— Но я не хочу, чтобы меня переваривали! — воскликнул Пиноккио со слезами на глазах.
— И я не хочу, — согласился Тунец. — Но я достаточно мудр, чтобы понимать: для рождённых тунцами смерть в воде куда достойнее смерти в масле.
— Чепуха! — огрызнулся Пиноккио. — Смерть она и есть смерть.
— Таково моё мнение, — заметил Тунец. — А чужое мнение следует уважать.
— Тем не менее я хочу отсюда выбраться. Я хочу спастись!
— Что же, спасайся, если можешь!
— Акула, которая нас проглотила, очень большая? — спросил Пиноккио.
— Большая?! Она длиной с добрую милю, и это не считая хвоста.
Пока они разговаривали в полнейшем мраке, Пиноккио вдруг заметил вдалеке проблеск света.
— Что это за огонёк там, впереди? — спросил он Тунца.
— Должно быть, ещё один товарищ по несчастью, который тоже ждёт, когда его переварит Акула.
— Пойду-ка я посмотрю. Вдруг это какая-нибудь многоопытная рыбка, которая сумеет подсказать нам путь к спасению?
— Ах, если бы так, дорогой Пиноккио.
— Пожелай мне удачи, Тунец.
— Да улыбнётся тебе удача, Пиноккио.
— Где мы встретимся снова?
— Кто знает? Лучше не загадывать.
ГЛАВА 35