Сибилла

— Вчера имел место огромный выплеск эмоций, обусловленный весьма необычной причиной, — задумчиво произнес Морли, — но это не должно сбить нас с толку. Недовольство здесь не так уж и велико. У народа всё еще есть работа, хоть и хватает ее не на всех. Заработки уменьшились — но должны стать ещё ниже. Народ еще не созрел для тех действий, о которых вы говорите. Найдутся тысячи тех, кто ринется защищать замок. Кроме того, есть тут один священник, некий Сент-Лис, который оказывает на людей в высшей степени пагубное влияние. Понадобятся громадные усилия и великая трагедия, чтобы избавиться от него. Нет, ничего не выйдет.

— Тогда мы должны немного подождать, — сказал Хаттон, — или подыскать какие-то иные средства.

— Почти невыполнимая задача, — возразил Морли.

— Из любой ситуации есть выход, — не согласился Хаттон. — Стоит пораскинуть мозгами — и он отыщется. Всё ведь казалось таким незамысловатым; однако вы считаете, вы и правда считаете, что ничего не выйдет?

— В данный момент — нет; я прямо-таки убежден в этом.

— Хорошо, предположим, что вместо восстания будет кража со взломом? Вы поможете мне отыскать надежных помощников среди местных?

— Это явно вопрос не по адресу!

— Какая же тогда польза от этого влияния на народ, о котором вы с Джерардом всё время толкуете? После вчерашнего я уже подумал было, что здесь вы способны на всё.

— До сей поры у нас не было преимущества в виде вашей житейской мудрости, впредь же мы будем разумней.

— В таком случае, — сказал Хаттон, — нам теперь нужно думать о том, как бы защитить Джерарда. У него должен быть лучший адвокат. Я специально обращусь к Келли^{586}. Завтра утром я возвращаюсь в Лондон. Вы будете держать меня в курсе здешних настроений; если дела станут набирать обороты, пошлите мне весточку, и я приеду.

— Джерарду лучше не знать о нашем разговоре.

— Само собой; его это только встревожит. Я не стал предуведомлять вас о том, что необходимо соблюдать конфиденциальность — это ни к чему. Разумеется, вы сохраните тайну: это в ваших же интересах. Обладание ею — большая ценность. Я ведь прекрасно понимаю, что вы будете крайне ревностно препятствовать ее разглашению. Знаю, что вы будете хранить ее так же надежно, как и я сам.

С этими словами Хаттон сердечно попрощался с Морли и удалился.

«Он прав, — подумал Морли, — он большой знаток человеческой натуры. Тайна в безопасности. Я даже не намекну о ней Джерарду. Буду хранить ее как сокровище. Это — знание, это — власть; великое знание, великая власть. И что же мне делать с этим сокровищем? Время покажет».

Конец пятой книги

Книга VI

Глава первая

— Еще неделя, — воскликнул 5 августа 1842 года некий джентльмен на Даунинг-стрит^{587}, — и в работе парламента будет объявлен перерыв. Еще неделю вам наверняка удастся сохранять спокойствие в стране.

— Я не могу поручиться за общественный покой даже в ближайшие двадцать четыре часа, — ответил его собеседник.

— Происходящее в Манчестере должно быть немедленно прекращено; у вас там достаточно полицейских подразделений?

— Манчестер — пустяки; там бастуют только затем, чтобы отвлечь нас. Серьезные выступления сейчас ожидаются отнюдь не в текстильных городах. Куда более опасно положение в Стаффордшире^{588} и Уорикшире. Еще меня тревожат Чешир^{589} и Йоркшир^{590}. Новости из Шотландии хуже некуда. И хотя я считаю, что ужасы тридцать девятого года будут держать шахтеров Бирмингема и Уэльса в узде, мы не можем рисковать, выводя войска из этих районов.

— Вам следует созвать совет к четырем часам. Я должен был сегодня принять несколько делегаций, но не стану этого делать, однако поехать в Виндзор^{591} я обязан. Еще не случилось ничего такого, о чем королеве пришлось бы упомянуть в своей речи касательно положения в стране.

— Еще нет, — сказал его спутник, — но что ожидает нас завтра?

— В конце концов, это всего лишь забастовка. Я не могу переделать речь Ее Величества, посвятив ее бунту и закрытым фабрикам, а не верности подданных и богатому урожаю.

— Это было бы досадно. Ладно, завтра увидим. — И коллега вышел.