Стихоритмия

Шумит волна заманчиво и нежно.
Листает дни проклятый календарь.
Ещё вчера, так холодно и снежно
Дышал в окно узорами январь.

Ещё вчера я грелся в «Метрополе».

Мне снился пляж, и сладкое вино.
Ну а сейчас, чтобы увидеть море,
Мне нужно просто выглянуть в окно.

Крадется вечер на кошачьих лапах.

Пустует двор, сгущается мороз.
И город весь мне источает запах
Твоих насквозь прокуренных волос.

Мы в это лето прожили не мало.

На юге лето, это целый век.
Давай с тобой попробуем сначала:
Пустынный пляж, игристое malbec.

Шумит волна, и никаких событий,

Лишь синева с отлитым серебром.
И мысли вьются в диалогов нити,
Как виноградная лоза на дом.

Я переменчив к слабости, но всё же

Ты на меня не злись, и не ревнуй.
Я каждой порой чувствую на коже
Твой тихий взгляд, как нежный поцелуй.

И я живу, я чувствую, и вижу,

Не сомневаясь в этом ни на чуть,
Как чёрной ночью, через эту крышу
Нам светят звёзды, падая на грудь.

И я держу в руке твоё запястье.

Твой пульс стучит как маленький родник.
Быть может в том и заключалось счастье,
Чтоб озарить этот прекрасный миг?

Но одиноко догорает вечер.

И заполняет мысли пустота.
Пушинкой облако легло на плечи
Могучего кавказского хребта.

Вздыхают пальмы томно у причала.

На небе месяц розовый повис.
И в тишине безлюдного квартала
Уснул в дыму курчавый кипарис.

И мне тепло от тех воспоминаний,

Что город сей так преданно хранит.
В тени аллей среди высотных зданий,
Мне каждый шаг о многом говорит.

Пускай гребёт волна в свою пучину

Остаток дней, как в шторме корабли.
Я напишу словесную картину
Из тишины, разлуки и любви.

И вдалеке от шума городского,

Где тишина играет на трубе,
Из глубины забвения морского
Я буду петь прибоем о тебе.

Тепло

Тепло в саду. Октябрь южный
Не багровеет, не кружит.
И сочный кипарис стоит
Зеленый, стройный, равнодушный.

По небу облако скользит,

И полдень нависает душный.
Помят годами, и не брит,
Я мыслю думы на повторе.

И память душу бередит,

И так осточертело море,
Что пенной россыпью кипит.
Одна тоска в его просторе.

Ты, как всегда, была права —

Я меланхолик и пьянчуга.
И ты, почти моя супруга,
Имела гордость и права.

Но чувства жухнут, как трава,

И холодеют, точно вьюга.
И ни кола и не двора,
Смешной поэт — слуга досуга.

Но всё же, одному — легко.

Я целый день валяюсь дома.
И в магазине пол второго
Стою в растянутом трико.

Мой скромный мир — глухая кома.

Я в ней как сказочный Садко.
И киснет ночь как молоко
В глазах заблудшего фантома.

Острогожские мотивы

Возле дома моего