Стихотворения

Тайные с явными страсти ты хочешь любовные ведать,
Так получи, господин, добрые знаки твоей.
Цинтия бросит когда на тебя молчаливые взгляды
И зарезвятся когда взоры, во взоры вперясь,
На ногу нежно твою, что придвинулась близко, наступит,
Так ведь слепая любовь явственно требует ран;
Можешь еще и слова наблюдать... у других и другое,
Чувства и разум всегда явно присущи любви.
И цвет лица и лицо — для тебя вернейшие знаки,
¹⁰

Краска когда с белизной разом смешаются в нем.Признаков этих верней есть обычно правдивейший признак,
Если в объятьях твоих милая дева молчит.
Но Хазилина, хитра, искушенная в наших уловках,
Знает, как ей обмануть наших сарматских мужей.

30. О враче Плавте [535]

Нашей подружке когда Плавт старался приладить пессарий,
Член его к лону ее близко притиснутым был;
Средство любого грубей, — от него здоровая дева
Наша щедрее струей кровь испустила свою.

31. К нему же

Хаза богов умоляет, чтоб милое дали потомство,
Но ты скажи, от кого может она понести?
Ведь говорят, что всегда не мил ей ее благоверный,
А остальные дружки явно бесплодны в любви.

32. О Крассе [536]

Двадцать монет золотых подарил за ночку приятель
Красс Хазилине, пленен страстью любовною к ней.
Ах, у меня никогда так много она не получит, —
Нет у меня таковых золотом льющихся рек.

33. К Батту о нем же [537]

Нашею Красс обладает подружкой, блаженствует с нею,
С тою, которая, Батт, только с тобой и жила.
Прежние чувства твои с презреньем теперь отвергает.
Есть и резон: у него больше гораздо монет.

34. К Хазилине

Мало тебе, Хазилина, что дома торгуешь собою,
Если от дома вдали твой пребывает супруг;
Ты на четверке еще по поместьям мотаешься в раже,
Чтобы товаром своим всех осчастливить селян.

35. О польском гороскопе, сулящем Венгрию (Польше) [538]

Некий сармат, воспылав к Паннонии ярой любовью,
Трижды, теряя бойцов, в царства вернулся свои.
Ты, коли можешь, слепец, гороскоп сочинявший, поведай:
Что ему звезды гласят о предстоящей судьбе?

36. О Казимире Первом, короле Польши [539]

Марсово племя алтарь водрузило святой лихорадке,
Чтоб италийским мужам меньше вредила она.
Польский король повелел в честь Дита возжечь восковые
Факелы, и оттого мягкою сделалась смерть.

37. О своей сарматской любви [540]

Вы все пытаете, други, какой я охвачен любовью,
Все это коротко вам дистих откроет сейчас:
Не было в северном граде бабенки блудливой дороже,
Также в Сарматии всей бабы доступней ее.

38. О доме Хазилины [541]