Стихотворения

Ученикам Пифагор и горох и боб густолистный
Есть запретил и колоть жирных свиней не велел,
Ибо от влаги плохой все тела вздуваются наши,
Также ума остроту губит такая еда.
А у богемцев земля один лишь горох производит
С салом свиным: не постичь вам Пифагора, глупцы!

72. О мясных рынках пражан

Что твой, Прага, живот прожорлив, а чрево бездонно,
Рынок длиннейший в мясных длинных являет рядах.

73. О первосвященнике богемцев [571]

Был Винцентин от рожденья евреем по крови, который
Римскую веру приняв, стал их богов почитать.
Он, диадему надев, к иллирийским явился народам,
Чтобы себе на корысть делать святыми мужей.
Но лишь почувствовал он, что его кошелек не полнеет, —
Уж и не римлянин он, и не обрезанный стал.
Он и к богемцам пришел, побужденный лишь к злату любовью,
И из корысти одной продал он римских богов.

74. О двух сферах [572]

Чтобы небес и земли тебе облик соделался ясным,
Эти поверхности две я описал для тебя.
В первой Олимп лучезарный со звездами ты обнаружишь,
И в положенье каком каждой летать суждено;
Но из второй ты сумеешь всю землю познать совершенно,
Все, что скиталец собой может объять Океан.

75. О Винцентине [573]

Не было ни одного изгнанника в целой Европе,
Кто бы порочить дерзнул курии Римской главу.
Но вот приходит италик, к деньгам охваченный страстью,
Сердце его до краев алчности древней полно.
О святой золотой, что беречь подобает с любовью, —
Чтит италиец его больше, чем вышних богов.

76. О нем же [574]

Первосвященник не смог говорить латинскою речью,
Но на латинский манер смог он богов запродать.
О богемцев народ, кто ученого пастыря стоит,
Кто по-латыни не мог даже и слова сказать!
Если ж не речью одной святыни латинские славны,
Первосвященником там может быть каждый мужик.

77. Увещание [575]

Ясное Феба светило опять не напрасно восходит,
Каждого к делу его так призывает оно.

78. Об Августине Винцентине [576]

Не было ни одного у богемцев жреца в их поместьях,
Вот и возникли везде и заблужденье и грех.
Ты, отец Августин, святынями обогатил их,
И твой легкий кошель толще от этого стал.
Значит, отец Августин, свое имя ты носишь по праву,
Кто надувательства был непревзойденным творцом.

79. О силе доблести [577]

Тертая только горчица обычно свой дух источает,
Также и доблесть, — блестит средь утеснений она.

80. О Рее и Марсе [578]

Илия с двойней своей была невинной весталкой.
Вот и коснеют в святых мужи святые грехах.

81. Об италийцах в Богемии [579]