У мира на пиру

Человек восьмидесяти лет!
Вам не опостылел белый свет?
Говорят, уже немалый срок
От рожденья вашего истёк!
Намекнут вам, что присловье есть,
Мол, пора бы знать уже и честь!

Человек восьмидесяти лет

Выдвигает веский аргумент:
– Разве кто-то узаконил срок,
Где последний значится порог?
В жизни нет начала и конца.
Жизнь – пример бескрайнего кольца!

Гражданин восьмидесяти лет!

Ты какой оставишь в жизни след?
След метеорита – блеск и смерть?
След от бури под названьем «смерч»?
След, что в душах зажигает свет
(Образец христоматийных черт!)?

Человек восьмидесяти лет!

Вы способны верный дать совет:
Как прожить достойно долгий век,
Не сломаться на изломах вех?
Был ответ необычайно прост:
– Не клонись! Живи, брат, в полный рост!

Истина нетленна и проста:

Главный козырь в жизни – доброта!
Людям больше сделаешь добра —
Станешь сам богаче! Так-то, брат!

Сонет о новорождённом

В утробе матери лежит не эмбрион.
Коленками касаясь подбородка,
Там человек, – он слышит вешний звон.
Он чувствует весь мир – легко и кротко.

Он чуток к переменам бытия,

К издержкам загазованного века,
И к музыке старинной, верю я.
Благожелательней, чем к воплям дискотеки.

В утробе матери таится гражданин —

Беспомощный, доверчивый, грядущий.
Наверное, счастливейшие дни
Переживает он, как в райских кущах.

Уютная и тёплая кровать —

Природы колыбель, родное лоно.
Здесь он живёт – там будет выживать,
Здесь – защищен, там отчужденья зона!

Он с криком сожаленья входит в свет…

Какой ему готовим мы ответ?

«Какой-то чудак в наше время завёл голубей…»

Какой-то чудак в наше время завёл голубей,
Он носится с ними, как будто с детьми, хоть убей!

Ему нипочём ни высотные здания, ни провода,

Он даже ещё не женат, – вот какая беда!

Но всё это им почитается за чепуху:

Что мелочи жизни, коль стая резвится вверху!

Она его душу с собой унесла к небесам,

Он с нею в полёте, он кружит над городом сам!

Какая быть может на свете ещё суета,

Когда в голубом небосводе такая царит красота!

Когда кувыркается «турман» и «шейка»

                                         взлетает кольцом,
Когда веселится «кружастый», стараясь
                                           прослыть молодцом!

Невзгоды и боли остались на грешной земле, —

Они не крылаты, они пресмыкаются где-то
                                                   во мгле…

А он, голубятник, в ряду побеждающих мрак, —

И, если подумать, то он не такой уж чудак!

В ритмах Данте

Я был поэт и верил песнопенью…

Алигьери Данте