В начале духовного пути. Разговор с современником

Отдельную сложность представляет распределение богослужений по времени суток. В Типиконе заложена византийская система времяисчисления. Сутки делились на две равные части – день (с шести часов утра до восемнадцати часов вечера по нашему времени), и ночь (с восемнадцати до шести часов). Для сна в монастырях отводилось время с двадцати часов вечера до двух часов ночи по нашему времени. К этому распорядку привязано все уставное распределение богослужений по времени суток. Мы же спим в другое время, примерно с двадцати трех часов ночи до шести часов утра. Поэтому нам никак не удается привязать к нашему распорядку дня византийское распределение богослужений. Отсюда берет начало служение утрени вечером, а полунощницы – утром, хотя это противоречит логике. Вечерня же иногда служится вместе с литургией в первой половине дня.

На время совершения богослужений оказывают влияние и другие причины. Поскольку мы живем в светском государстве, в дни церковных праздников зачастую люди заняты на работе. Чтобы дать им возможность посетить важнейшие богослужения и крестные ходы, настоятели храмов изменяют время их проведения, выбирая меньшее из двух зол. А в отдаленных районах приходится привязывать время богослужения даже к движению транспорта.

Следующий непростой вопрос: как поступать клирикам, если служащий священник дает указания, несогласные с Типиконом, например не читать кафизмы на утрене, сократить число стихир на «Господи воззвах» и тропарей канона, не читать паримии на всенощной или 33-й псалом в конце литургии и т.п.? Можно ли считать, что ответственность при этом во всех случаях ложится только на дающего указание, а исполнитель не согрешает, или же есть какие-то границы допустимого? Этот насущный вопрос современной богослужебной жизни порой служит поводом для жаркой полемики. Клирошане показывают священнику Типикон, книги по Уставу В. Розанова, С. Булгакова, К. Никольского, а ему не на что опереться, чтобы доказать свою правоту, как только на личный авторитет и иерархическое превосходство, выражаемое словами «кто здесь священник?!», «нас так учили в семинарии!», а иногда и «вон с клироса!». За неимением в настоящее время других рекомендаций можно посоветовать клиросным в любом случае слушать указания служащего священника, чтобы не соблазнять молящихся, и переносить выяснение всех вопросов на внебогослужебное время, не исключая при этом возможности обратиться за разъяснениями в вышестоящую церковную инстанцию.

Далее, даже в таких толстых книгах, как Типикон, невозможно описать все богослужебные действия в мелких подробностях. Это производит большое разнообразие местных практик в частях богослужения, не оговоренных Уставом. Переходящим из монастыря в монастырь, из епархии в епархию надо придерживаться местной богослужебной практики, а не пытаться насадить обычаи, виденные где-то во время своих странствий. Об этом говорит известная пословица: в чужой монастырь со своим уставом не ходят.

Заметим, что Типикон, являющийся важнейшей частью святоотеческого Предания Церкви, тем не менее не может являться единственным руководством для духовной жизни. Поэтому ошибаются те, кто думает спастись скрупулезным исполнением Типикона, в то же время без страха нарушая основные евангельские заповеди – о смирении, любви к ближнему, иерархическом подчинении. Понимая это, не следует, однако, впадать и в противоположную крайность – необоснованно пренебрегать Церковным Уставом.

Часть 4 Что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную?

Добро и зло