Читаем Вперед, в прошлое (СИ) полностью

Вид Харрисона, полуобнаженного с голодными, темными глазами и встрепанными волосами разбудил в Гейле странную, ни на что не похожую нежность. Этот юный парнишка плотно вошел в его жизнь, и назад пути не было. То, что должно произойти произойдет – в этом Харольд был теперь уверен на все сто процентов. Но это должно произойти не здесь. Не так. Не в перерыве между сценами. Тем более, если взять во внимание абсолютное отсутствие практических познаний Гейла в этой области, то вряд ли из этого что-то выйдет.


Осторожно проведя рукой по волосам Харрисона, Гейл в последний раз прикоснулся губами ко рту блондина.


- Рэнди, - начал было он, но раздавшийся с той стороны голос помощника режиссера пресек на нет его попытку объяснится.


- Гейл! Рэнди! На площадку! – заорал Ник Спенсер, - все готово к следующей сцене.


- Сейчас будем! – все еще хриплым голосом отозвался Гейл, не отводя взора от голубых глаз, - всего минуту!


А блондин уже практически полностью пришел в себя и осторожно, но уверено отстранился от Гейла, поправляя одежду.


- Рэнди, - снова начал Харольд, надеясь объяснить блондину, что он достоин большего, чем быстрый перепихон в гримерке, но Харрисон поднял руку, останавливая партнера.


- Я все понимаю, Гейл. Давай просто забудем о том, что здесь сейчас произошло. Этого не должно было случиться. Во всем виновата эта блядская сцена…


Гейл непонимающе нахмурился. Что значит сцена? Во всем виноваты они сами. Точнее он, Гейл. Полгода он бегал от самого себя, надеясь, что влечение к Рэнди исходит от Брайана Кинни, который хочет Джастина. Но теперь стало совсем понятно, что персонажи сериала тут не причем. Это их собственная история. История Гейла и Рэнди.


И теперь, когда Харольд практически признался блондину, что готов сделать решающий шаг, он выдумал что-то там о сцене.


- Рэнди, послушай, я, - снова попробовал Гейл, но Харрисон быстро запахнул халат и взялся за ручку двери.


- Гейл, нас ждут на площадке. Давай поговорим обо всем этом потом. Хорошо?


Харольд обреченно кивнул и направился вслед за блондином продолжать злополучную сцену в отеле.


Мужчина надеялся, что все закончится быстро, и он сможет, наконец, объяснить Рэнди, что случившееся в гримерке повторится совсем скоро. И не один раз.



Глава 11

Еще один шаг




Но обещанного разговора не состоялось.


Сразу после окончания съемок Рэнди, сославшись на дела, спешно покинул студию. А Гейл, который практически сразу сорвался вслед за ним, не обнаружил партнера ни дома, ни в любимом Канадском баре.


Телефон Харрисона не отвечал, и Гейл, прождав блондина около его двери почти до часа ночи, уехал к себе домой в отвратительном настроении.


Наутро, выпив несколько галлонов кофе, Харольд появился на съемках в положенное время. Мрачно затягиваясь сигаретой, он отправился искать своего строптивого партнера, чтобы раз и навсегда расставить все точки над i. Прошедшая ночь ни на йоту не изменила планов Харольда. Он собирался сказать Рэнди, что готов попробовать. Он действительно был готов прыгнуть в эти новые отношения вниз головой. Слишком велико было желание, которое буквально пожирало его изнутри, когда блондин находился рядом. Гейл устал, но уверенность и покой, которые он ощущал, подстегивали идти вперед. Мужчина буквально видел перед собой удивленное и счастливое лицо Рэнди, когда он услышит слова, которых ждал вот уже полгода.


Но планам Гейла снова не суждено было сбыться.


Ни в гримерной, ни в репетиционном зале блондина не оказалось.


Появившись у съемочного павильона, Харольд сходу напустился на стоявшего около камер Липмэна.


- Где Рэнди?


Дэн понимающе ухмыльнулся:


- И тебе доброго утра, Гейл.


- К дьяволу! – емко выдал Харольд, - я спрашиваю, где Рэнди?


Покачав головой, Липмэн совершенно спокойно ответил:


- У Рэнди уважительная причина отсутствовать на съемках в ближайшие три дня. Он в Нью-Йорке. Улетел сегодня ночью. – Дэн дружески похлопал актера по плечу, - а ты, друг мой, пока его нет, будешь отыгрывать сцены с Хэлом и ребятами. Благо дело их немного. Но большую часть времени ты будешь свободен…


- Какого черта! – рыкнул ничего не понимающий мужчина. – Вчера же у него было все нормально, когда мы покидали студию! Что, твою мать, он себе думает.


Гейл был готов взорваться от ярости. Неужели мелкий пакостник после того, что вчера случилось, удумал свалить нахрен из ебанной Канады? Но это же блядский абсурд! Он даже не выслушай Гейла. Тем более у них шоу. Контракт, наконец. Просто так взять и уехать Рэнди бы никто не позволил. Значит что-то действительно случилось..., что-то серьёзное.


Настроение Харольда резко переменилось. Он, схватил за плечи Липмэна и развернув того к себе лицом, нервно переспросил:


- Что случилось с Рэнди, Дэн? Почему он уехал? Он что-то объяснил? Почему ты не сказал мне раньше? Я бы….


-Гейл! – удивленно перебил актера Липмэн, - почему ты так нервничаешь? Сроки съемок не сдвинутся. Мы будем продолжать, а Рэнди, когда приедет, отыграет свои сцены. Все хорошо! Успокойся….


- Да плевать мне на шоу! – закричал Гейл, - я просто хочу знать, что с Рэнди!


Перейти на страницу:

Похожие книги

Том 2: Театр
Том 2: Театр

Трехтомник произведений Жана Кокто (1889–1963) весьма полно представит нашему читателю литературное творчество этой поистине уникальной фигуры западноевропейского искусства XX века: поэт и прозаик, драматург и сценарист, критик и теоретик искусства, разнообразнейший художник живописец, график, сценограф, карикатурист, создатель удивительных фресок, которому, казалось, было всё по плечу. Этот по-возрожденчески одаренный человек стал на долгие годы символом современного авангарда.Набрасывая некогда план своего Собрания сочинений, Жан Кокто, великий авангардист и пролагатель новых путей в искусстве XX века, обозначил многообразие видов творчества, которым отдал дань, одним и тем же словом — «поэзия»: «Поэзия романа», «Поэзия кино», «Поэзия театра»… Ключевое это слово, «поэзия», объединяет и три разнородные драматические произведения, включенные во второй том и представляющие такое необычное явление, как Театр Жана Кокто, на протяжении тридцати лет (с 20-х по 50-е годы) будораживший и ошеломлявший Париж и театральную Европу.Обращаясь к классической античной мифологии («Адская машина»), не раз использованным в литературе средневековым легендам и образам так называемого «Артуровского цикла» («Рыцари Круглого Стола») и, наконец, совершенно неожиданно — к приемам популярного и любимого публикой «бульварного театра» («Двуглавый орел»), Кокто, будто прикосновением волшебной палочки, умеет извлечь из всего поэзию, по-новому освещая привычное, преображая его в Красоту. Обращаясь к старым мифам и легендам, обряжая персонажи в старинные одежды, помещая их в экзотический антураж, он говорит о нашем времени, откликается на боль и конфликты современности.Все три пьесы Кокто на русском языке публикуются впервые, что, несомненно, будет интересно всем театралам и поклонникам творчества оригинальнейшего из лидеров французской литературы XX века.

Жан Кокто

Драматургия