Читаем Все имеет свою цену, или принц для Гарри (СИ) полностью

В то время пока наши юные герои находились в замке Теней, в школе чародейства и волшебства Хогвартс творился настоящий дурдом. Ученики, взволнованные развернувшейся перед ними сценой, на всех углах обсуждали личность появившейся женщины, а те, кто узнал её, молчали и делали неутешительный выводы. Профессора во главе с директором пытались выяснить, как леди Малфой попала в замок и что произошло. К вечеру проблем стало больше, потому как к МакГонагалл пришли Рон и Гермиона с новостью о пропаже Золотого мальчика, что, несомненно, обеспокоило директора. Северус, покинувший больничное крыло и видевший фееричное исчезновение Поттера, хотел немного отдохнуть в своих подземельях и подумать, но этому не суждено было случиться. Дамблдор, собрав в своём кабинете на экстренное совещание верхушку ордена, пытался добиться от них свежих идей по поводу того, что же произошло с леди Малфой, где Драко и куда подевался Гарри Поттер, последний вопрос, естественно, беспокоил его и присутствующих более всего.

- Северус, мальчик мой, – обратился директор к мужчине, – скажи, на последнем собрании Лорд не упоминал о намерениях похитить Гарри из школы? – Все сразу повернулись к зельевару.

- Нет, директор. Тёмный Лорд ничего не говорил по этому поводу. Мне кажется, что он тут не при чем, ведь…

- Кажется ему! А то, что парня нет, это как объяснить? Он что, сам сбежал? – не выдержав, перебил мужчину Грюм.

- Если бы вы соизволили меня дослушать… – не хуже Нагайны шипел Снейп, – То знали бы, что Лорд при всем желании не может пробраться в школу без посторонней помощи. И если бы он решил похитить мальчишку, то Я бы знал об этом. А так как Поттер пустоголовый Гриффиндорец, то он мог запросто понестись, сломя голову, спасать Драко, если его кто-нибудь об этом попросил.

- Северус!!! – вмешалась МакГонагалл, которая готова была проклясть зельевара за своего гриффиндорца (насколько бы глупым он ни был).

- Так, успокойтесь. Аластор, Минерва возьмите себя в руки. В чём-то Северус прав, у Гарри есть враги и помимо Волан-де-морта, так что давайте подумаем с чего начать его поиски…

Этот вечер для профессора Снейпа был просто выматывающий, все без исключения собранные в кабинете члены ордена косились на него, и каждый излучал просто нечеловеческую ауру недоверия и враждебности. К этому Северус привык за то количество лет, что проработал шпионом, но вот к человеческой глупости он привыкнуть не мог. И каждый раз, встречаясь с её проявлением, ему хотелось кого-нибудь убить, желательно, того несчастного, кто эту глупость проявлял.

Тяжелая деревянная дверь с глухим стуком закрылась за его спиной, и он, впервые за весь день, позволил сгорбиться всегда прямой и ровной спине. Подойдя к камину, налил себе немного огневиски и сел в своё любимое кресло.

- Тяжелый день? – раздалось из глубины комнаты.

- Можно и так сказать, – устало произнес мужчина.

- Что там случилось? Даже в подземельях стало шумно, – Люциус, немного хромая, дошел до второго кресла и тяжело опустился в него.

- Что случилось? – переспросил Снейп, наливая Малфою огневиски и протягивая стакан, – Случилась твоя жена.

- Нарцисса!? – встревожился блондин. – Что с ней? Северус, что произошло?! – повысил голос Малфой.

- Не кричи, Люциус. Без тебя голова болит. Нарцисса в тяжелом состоянии, за ней сейчас ухаживает Поппи, но опасности для жизни нет. Все серьёзные раны мы исцелили, теперь остается ждать, пока восстановится магическое ядро, оно сильно истощено. Твоя жена появилась посередине Большого зала во время ужина, в довольно плачевном состоянии. Её долго пытали, и, если судить по тому, что она говорила, Драко был с ней. Поттер сказал, что что-то пошло не так, она не должна была попасть в школу. Скажи, Люц, у твоего сына родовой медальон является порт-ключем?

- Что? Ах, да-да. Не так давно Драко научился перенастраивать его, – лорд Малфой слушал старого друга с болью в сердце, что росла поминутно. Нарцисса в тяжелом состоянии, он не смог защитить её. А Драко? Где его сын, что с ним? – Северус, а что с Драко? – бледный как простыня спросил он.

- Точно не знаю, но и там прогноз не утешительный. Когда я вышел из больничного крыла, меня ждал Поттер, но поговорить мы не успели. Ему пришел патронус с сообщением, что Драко в тяжелом состоянии, парень сразу же исчез. И знаешь, что любопытно, Люциус?

- Не имею представления, – погруженный в свои мысли, отозвался мужчина.

- А то, что у парня есть фамильяр и очень сильный. Мальчишка не так прост, как кажется.

- Возможно. Ладно, Северус, я, наверное, пойду к себе, – выпив залпом остатки спиртного, мужчина ушел в спальню.

- Иди… – профессор погрузился в свои мысли и воспоминания, день был насыщенный, теперь стоило разобрать его более детально. Его предчувствия по поводу Поттера оправдывались: мальчишка, подобно неизвестному ингредиенту, таил в себе очень много секретов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика