Западноевропейский сонет XIII-XVII веков. Поэтическая антология

Расставание

Пора! Уже денница над волнами
Ретивых погоняет лошадей.
Не надо плакать, Лилла, слез не лей,
Ведь будут вздохи нашими гонцами.

Как, пробираясь тайными путями,

Вновь с Аретузой встретился Алфей,
Так недоступных мыслям нет путей,
Когда в разлуке мы томимся сами.

Две нежные звезды разлучены

Нередко на дорогах небосклона,
Но свету дружбы и вдали верны.

Порой стоят деревья отрешенно,

Но корни крепко переплетены —
И тайну их хранит земное лоно.

Мадонна Рафаэля из Урбино

Где ангелу земному краски взять,
Чтоб красоту прославить неземную?
Он должен был, покинув мастерскую,
На небе — в царстве божьем — побывать.

Он светлой сделал вьющуюся прядь,

Заняв у солнца краску золотую,
Он горних духов благодать живую
Сумел во взгляде ясном передать.

Он сделал взор божественный открытым,

Зарю и млечность звездного пути
Соединил и подарил ланитам.

Помог лучу улыбки расцвести —

И навсегда пребудет знаменитым,
Дерзнув на землю рай перенести.

Винченцо да Филикайя

К Италии

О ты, кому судьбина дар злосчастный —
Чарующую красоту дала,
Отметила чело печатью зла
И муке обрекла тебя безгласной.

Италия, когда б не столь прекрасной

Или хотя бы ты сильней была,
Чтоб тот, кому сегодня ты мила,
Любовь к тебе считал небезопасной,

Сегодня не спускались бы сюда

Потоком рати по альпийским скатам,
Из По не пили галльские стада;

И не дралась бы ты чужим булатом

В чужой борьбе за то, чтобы всегда
Служить не тем, так этим супостатам!

ИСПАНИЯ

Хуан Боскан

* * *

Следы любви — невидимые раны —
Хочу, чтоб ныне напоказ явились,
Чтоб их увидевшие поразились,
И жалостью и страхом обуяны.

Так худшие злодейства и обманы

Огласке подлежат, дабы открылись
Причины их, чтоб люди устрашились,
Чтоб содрогнулись даже истуканы.

Я ранен был не раз в любовных войнах,

Немало видел воинов достойных, —
Пожалуй, не расскажешь обо всем.

Поведаю вам собственную повесть, —

Правдиво, как подсказывает совесть,
И шрамы обнажая со стыдом.

* * *

Мою судьбу любовь предначертала.
Едва мои уста забыть успели
Вкус молока, едва из колыбели, —
Я был из тех, кого она избрала.

С тех пор обид я испытал немало,

Меня ее невзгоды одолели,
И я порою думал: неужели
Не ад все это, что со мною стало?

В страданьях человек на свет родится,

А я из тех, кого оно взрастило,
Кто не изведал лишь тоски могильной.

О, эта боль, что сердце истомила!

Столь жгучая — как может столько длиться?
Столь долгая — как может жечь так сильно?

* * *