Дон-Кихот Ламанчский. Часть 2 (др. издание)

Донъ-Кихотъ поклонился имъ и узнавши, что они дутъ по одной дорог съ нимъ, предложилъ хать вмст, прося ихъ только придержать немного своихъ ословъ, бжавшихъ быстре его коня. Въ немногихъ словахъ онъ сказалъ имъ, это онъ такой: то есть, что онъ странствующій рыцарь Донъ-Кихотъ Ламанчскій, извстный подъ именемъ рыцаря львовъ, ищущій приключеній въ четырехъ частяхъ свта. Крестьяне, конечно, поняли въ этомъ столько же, сколько въ китайской грамот, или воровскомъ нарчіи цыганъ; но студенты быстро смекнули, что рыцарь, должно быть, не въ своемъ ум. Тмъ не мене они смотрли на него съ удивленіемъ, смшаннымъ съ нкоторой долей уваженія, и одинъ изъ нихъ сказалъ Донъ-Кихоту: «благородный рыцарь! если вы не придерживаетесь опредленнаго пути, какъ это въ обыча у искателей приключеній, то милости просимъ — отправиться съ нами, и вы будете свидтелемъ одной изъ самыхъ прекрасныхъ и богатыхъ свадебъ, какія когда-нибудь праздновались въ Ламанч и его окрестностяхъ».

— Должно быть это свадьба какого-нибудь принца, или князя? спросилъ Донъ-Кихотъ.

— Нтъ, отвчалъ студентъ, не принца и не князя, а просто самаго богатаго здсь крестьянина, который женится на такой красавиц, какую рдко можно встртить. Свадьба будетъ чрезвычайно пышная и отпразднуется, совершенно въ новомъ род, на лугу, прилегающемъ къ деревн невсты, красавицы Китеріи. Жениха же зовутъ Камашъ богатый. Ей восемнадцать, ему двадцать два года; знатности они, правду сказать, одинаковой, хотя люди, вдающіе родословныя всего свта, находятъ, что родъ невсты будетъ, пожалуй, познатне. Но деньгами чего не замажешь. А Камашъ человкъ богатый и щедрый; вотъ хоть теперь: пришла ему охота устроить надъ всмъ лугомъ навсъ изъ втвей, чтобы укрыть его отъ солнца; и подъ этимъ то навсомъ будутъ у насъ пляски на вс лады и съ шпагами, и съ бубнами, и съ башмаками [8] Но всего интересне будетъ поглядть на этомъ свадебномъ пиру на бдняжку нашего Василія. Это. нужно вамъ сказать, молодой пастухъ изъ одного села съ красавицей Китеріей, и дома ихъ стоятъ рядомъ одинъ возл другаго. Исторія любви ихъ напоминаетъ давно забытую любовь Пирама и Тизбы; Василій съ малыхъ лтъ любилъ Китерію, она, тоже, съ малыхъ лтъ, любила и ласкала Василія. И такъ мило эти дти любили другъ друга, что въ сел нашемъ любимыми разсказами стали разсказы про ихъ любовь. Когда они выросли, отецъ Китеріи ршился не пускать Василія къ себ въ домъ, въ которомъ онъ прежде жилъ, какъ въ своемъ собственномъ, и чтобы на всегда избавиться отъ всякаго страха и заботъ, ршился выдать дочь свою за богатаго Камаша, такъ какъ Василій, большій любимецъ природы, чмъ фортуны, казался отцу Китеріи не подходящей ея партіей. Василій, кстати сказать, молодецъ хоть куда: ловкій, сильный, славный боецъ, мастерски играетъ въ мячь, бгаетъ, какъ лань, скачетъ лучше козы, въ кегляхъ сбиваетъ шаръ словно волшебствомъ, поетъ какъ жаворонокъ, гитара у него не играетъ, а будто говоритъ, и въ довершенію всего владетъ за славу кинжаломъ и рапирой.

— За одно это, воскликнулъ Донъ-Кихотъ, молодецъ вашъ, за перекоръ всмъ Ланцеюлотамъ, достоинъ былъ бы жениться нетолько на красавиц Китеріи, но на самой королев Женіевр, еслибъ покойница была жива.

— Подите-ка, скажите это моей жен, отозвался вдругъ Санчо, вбившей себ въ голову, что каждый долженъ жениться на ровной себ, по пословиц: всякая овца для своего самца. Я бы желалъ, чтобы этотъ славный молодецъ Василій, котораго мн такъ жаль, женился бы себ на Китеріи, и да будутъ прокляты здсь и на томъ свт злые люди, мшающіе жениться каждому на комъ любо ему.

— Позволить всмъ влюбленнымъ жениться и выходить за мужъ по своему желанію, отвчалъ Донъ-Кихотъ, значитъ отнять у родителей законное право устроивать судьбу своихъ дтей. Если дать волю двушкамъ выбирать себ мужей, то между ними нашлись бы такія, которыя повыходили бы замужъ за своихъ лакеевъ, ни повсились на шею первому встрчному фату, хотя бы это былъ самый развратный негодяй. Любовь въ частую ослпляетъ насъ, лишаетъ разсудка и заставляетъ дйствовать съ завязанными глазами, такъ что безъ особеннаго инстинкта и помощи свыше, мы очень легко можемъ ошибиться въ выбор, ршающемъ, быть можетъ, судьбу всей нашей жизни. Собираясь отправиться въ дальній путь, мы выбираемъ себ и врнаго и пріятнаго компаньона. почему бы намъ не длать того же, выбирая товарища на всю жизнь, предназначеннаго всюду слдовать за нами до самой могилы, какъ слдуетъ за мужемъ жена. законная жена не вещь, которую можно продать, перемнить или уступить, а часть насъ самихъ, неотдлимая отъ насъ до конца нашей жизни; это узелъ, который, будучи однажды завязанъ на нашей ше, становится новымъ Гордіевымъ узломъ, котораго нельзя развязать, а можно только разсчь смертью. Сказалъ бы я побольше объ этомъ предмет, но теперь мн желательно узнать, не сообщитъ ли намъ господинъ лиценціантъ еще чего-нибудь о Василі?