Дон-Кихот Ламанчский. Часть 2 (др. издание)

— Скажу вамъ еще, отвчалъ студентъ, бакалавръ или лиценціантъ, какъ именовалъ его Донъ-Кихотъ, что съ того времени, какъ узналъ Василій о свадьб своей красавицы съ Камашемъ богатымъ, его никто уже не видлъ веселымъ; никто не слышалъ отъ него веселаго слова. Сталъ онъ все грустить, да думать какую-то зловщую думу, сталъ удаляться отъ людей, говорить самъ съ собою и какъ будто забываться. стъ онъ мало, да и то одни плоды, спитъ еще меньше, какъ дикій зврь, на голой земл, подъ открытымъ небомъ. По временамъ подымаетъ взоры къ небесамъ, или приковываетъ ихъ въ земл, и стоитъ неподвижно, какъ статуя, за которой втеръ колышетъ одежду. Словомъ, по всему видно, что не на шутку полюбилась ему красавица Китерія, и многіе начинаютъ побаиваться, чтобы ея завтрашнее да — не убило его.

— Богъ поможетъ горю, воскликнулъ Санчо, если онъ посылаетъ болзни, то посылаетъ и лекарства противъ нихъ. Никто изъ насъ не знаетъ, чему на свт случиться: отъ сегодня до завтра еще утечетъ довольно воды, и въ одну минуту любой домъ можетъ обрушиться; въ частую доводилось мн видть въ одно время и солнце и дождь, — и случается, что тотъ здоровымъ отходитъ ко сну, кто къ утру ноги протягиваетъ. скажите мн, господа мои, кто изъ васъ тормозилъ колеса судьбы? врно никто; да, наконецъ, между женскимъ да и нтъ я бы не сунулся съ иголкой, потому что не просунулъ бы ее туда. Пусть только Китерія истинно любитъ Василія, и я посулю ей цлый коробъ счастія, потому что любовь глядитъ сквозь такія стекла, которыя мдь показываютъ золотомъ, бдность — богатствомъ и навозъ — жемчугомъ.

— Когда ты остановишься, наконецъ — проклятый болтунъ? воскликнулъ Донъ-Кихотъ. Ужъ когда попадетъ онъ на эти пословицы свои, такъ самъ Іуда, — да провалится онъ вслдъ за нимъ, — не поспетъ за этимъ пустомелей. Скажи мн, негодная тварь, что знаешь ты о тормозахъ и о чемъ бы то ни было?

— Вольно же не понимать меня, отвтилъ Санчо, и считать безтолочью все, что я ни скажу. Но довольно того, что я самъ себя понимаю и знаю, что говорю умне, чмъ это кажется другимъ. Это все ваша милость подвряетъ каждый шагъ и каждое мое слово.

— Не подвряетъ, а повряетъ, безтолковый искажатель нашего чудеснаго языка, отвтилъ Донъ-Кихотъ. Да пристыдитъ тебя, наконецъ, и отречется отъ тебя Богъ.

— Не гнвайтесь, ваша милость, сказалъ Санчо, вы вдь знаете, что я не обучался въ Саламанк, выросъ не при двор, и гд же мн знать, какія тамъ буквы должны быть въ каждомъ слов. Можно ли требовать, чтобы крестьянинъ Соіаго говорилъ, какъ городской житель Толедо, да и въ Толедо то, я думаю, поискать только, такъ найдутся такіе господа, которые не больно чисто говорятъ.

— Это правда, замтилъ лиценціантъ; люди, воспитанные за прилавкомъ и на закодаверскихъ кожевняхъ, не могутъ говорить такъ, какъ господа, гуляющіе весь день въ соборномъ монастыр, хотя и т и другіе принадлежатъ къ толедскимъ горожанамъ. Изящнымъ, чистымъ, выработаннымъ языкомъ говорятъ только образованные люди высшаго класса, хотя бы они родились въ Маіолхондской харчевн; я сказалъ образованные, потому что не все высшее сословіе образовано. Лучшимъ наставникомъ въ язык служитъ грамматика, подкрпляемая навыкомъ. За грхи мои я изучалъ въ Саламанк каноническое право, и изъявляю нкоторую претензію говорить чистымъ, правильнымъ и понятнымъ языкомъ.

— А еслибъ вы не изъявляли еще претензіи, замтилъ другой студентъ, заниматься этими рапирами больше чмъ грамматикой, то на экзамен на степень лиценціанта, у васъ очутилась бы въ рукахъ голова, вмсто хвоста, съ которымъ вы отправились теперь.

— Слушайте, бакалавръ, отвчалъ студентъ, вы имете самое превратное мнніе объ искуств владть шпагой, если не ставите это искуство ни во что.

— Въ моихъ глазахъ это принадлежитъ не къ разряду мнній, а къ разряду неопровержимыхъ истинъ, отвчалъ бакалавръ, по имени Курхуелло: и если вы хотите, чтобы я доказалъ вамъ это на дл, извольте; намъ представляется теперь прекрасный случай! Въ рукахъ у васъ рапиры, у меня кулаки, при помощи которыхъ я постараюсь убдить васъ въ проповдуемой мною истин. Не угодно-ли вамъ будетъ соскочить съ вашего осла и призвать на помощь вс ваши углы, круги, повороты, словомъ всю вашу науку, а я, при помощи одного только необработаннаго искуствомъ кулака своего, надюсь показать вамъ звзды въ полдень, и заодно уврить васъ, что не родился еще тотъ, кто поворотитъ меня назадъ, и что нтъ за свт такого молодца, котораго я не сшибъ бы съ ногъ.

— Повернетесь ли вы назадъ или нтъ, этого я не берусь ршить, отвчалъ ловкій боецъ за рапирахъ, но очень можетъ статься, что вы найдете свою могилу тамъ, гд вы расхрабритесь въ первый разъ, то есть, говоря другими словами, васъ укокошатъ, бытъ можетъ, то самое искуство, которое вы такъ презираете.

— Это мы сейчасъ увидимъ, отвчалъ Корхуелло. И соскочивъ съ осла, онъ яростно схвативъ въ руки одну изъ рапиръ лиценціанта.