Читаем Поздняя осень в Венеции полностью

Поздняя осень в Венеции

Кто выносит лучше или хужегнет незавершенного, тот схожс лебедем, ходящим неуклюже.Но колеблет почву приближеньесмерти, нас бросающее в дрожь;лебедю так предстоит скольженьепо воде, где, трепетно глубоки,радостно расступятся потоки,ибо со стихией тихо слит,царственный в своей внезапной славе,тем уверенней, тем величавейумудренный плыть благоволит.

Детство

Быть может, я когда-нибудь пойму,что значит настоящая утрата,но если миновали без возвратадни детства, кто мне скажет, почему?Не признак ли ненастья затяжного —напоминать, как много в детстве встреч,когда приходят и уходят снова,и все это затем, чтобы вовлечьв жизнь, маловероятную подчас;мы учимся, как вещи или звери,терпеть по-человечески потери,и образ наш переполняет нас.Мы в детстве, как пастух средь многих стад,который, даль уподобляя свитку,на тяготы свои бросает взгляд,а между тем нанизан, как на нитку,его сбивает с толку длинный ряднаглядных, четких, будущих утрат.

Поэт

Крыло мне наносит рану,мой час, в полете твоем,но что с моими делать я стануустами ночью и днем?Ни дома нет у меня, ни жены,ни почвы нет, ни основы.Предать меня вещи готовы,мною одарены.

Кружево

I. «Что человечность, разве безупречно…»

Что человечность, разве безупречноназванье это, если зыбкий кладизготовлялся так бесчеловечно,что глаз твоих потребовал, чей взглядвесь в кружеве… Ты хочешь их назад?Ослепшая, пусть нет уже в поминетебя, случалось ли когда-нибудькорою благодарной к древесине,к тебе вещице этой нежно льнуть?Из прошлого стремилась к новоселью,в судьбе лазейку, нет, прорыв тая;и молча улыбаюсь я издельюполезному, где вся душа твоя.

II. «И если мы, устав от пустяков…»

И если мы, устав от пустяков,решим, что дело всякое ничтожно,а поступать иначе невозможно,и выросли из детских башмаковнапрасно мы, быть может, эта весть,весть пожелтевших кружев, кружевнаястезя поддержит нас, напоминая:что сделано, то сделано, то есть.Как знать, не жизнь ли в жертву здесь былапринесена, и жертва не напрасна:как эта жизнь, поныне тяжела,возникла вещь, улыбка с ней согласна,а вещь неповторимая целаи до сих пор, легчайшая, прекрасна!